– В чем дело?.. – рявкнул Коннел, бросившись ко мне. – Что себе позволяешь, дебил? Совсем крыша поехала?
– Это у вас полностью отсутствуют умственные способности, и я просто указываю всем вам то место, которое вы должны занимать... – процедил принц, глядя на нас, словно на закоренелых преступников, которых по нелепой ошибке все еще не отвели на эшафот. – Вся ваша грязная компания, похоже, до сей поры так и не поняла, что имеет дело с наследным принцем, будущим королем. Вы собираетесь отвезти меня на родину? Что ж, я спорить не буду, потому как выбора у меня, похоже, нет. Разумеется, я не так планировал свое возвращение, но все может поменяться в любую минуту. Пока что я не касаюсь ваших действий и поступков, которым нет оправдания, но то неуважение, что вы подчеркнуто демонстрируете по отношению ко мне, не может вытерпеть ни один уважающий себя человек, и уж тем более я не собираюсь сносить вашего хамского обращения с особой королевских кровей.
– Да я тебя!.. – выступил вперед Коннел, но я его остановила.
– Погоди, надо же нам выслушать накопившиеся претензии. Давайте, Ваше Высочество, продолжайте, мы слушаем.
– Для начала развяжите меня и моего друга, после чего мы с вами поговорим... – Гордвин сделал вид, что не понял чуть заметной насмешки в моих словах. Хотя кто знает, может он действительно этого не заметил. – Да, и я требую к себе больше почтения и уважения!
– Думаю, дальше можно не продолжать, мне и так ясна суть ваших притязаний... – я потерла ноющую спину, подумав о том, что стоит радоваться хотя бы тому, что при падении не ударилась головой о камень. Что ж, пора поставить на место этого зарвавшегося парня, который, судя по всему, едва ли не полностью утратил чувство реальности, причем сделать это необходимо как можно более жестко, а иначе, увы, до головы принца так ничего и не дойдет... – Ну, раз святые отцы спят, то, считаю, нам имеет смысл поговорить на том языке, который мне ближе. Я человек простой, к аристократии никакого отношения не имею, так что постараюсь быть как можно более доходчивой. Прежде всего, каждому из вашей милой пары не помешает запомнить: еще один подобный выверт – и я не буду столь выдержана. Рука у меня тяжелая, настроение никудышное, вы оба мне совершенно не нравитесь, и хорошо врезать я сумею, причем сделаю это от души и с большим удовольствием.
– Чего иного можно ожидать от хамки?.. – опальный принц ухмыльнулся, и оглядел меня с головы до ног презрительным взглядом. – Да к тому же грязной, ободранной, тупой и необразованной...
– Что ж, есть такое дело, ведь мы находимся весьма далеко от цивилизованных мест, и нравы тут простые, если не сказать, примитивные... – я отряхнула одежду, и одним рывком подняла на ноги Гордвина, который явно не ожидал от меня ничего подобного. – Судя по этим речам ты, принц безголовый, все еще ничего не понял. До твоего происхождения и всей прочей высокопарной шелухи лично мне нет никакого дела, все твои привилегии остались там, за морем, куда еще надо суметь добраться, а с таким отношением к даме, то есть ко мне, твое путешествие за море может и не состояться.
– Не сметь мне тыкать!.. – прохрипел принц, но я его хорошенько встряхнула, и он замолк на полуслове.
– А знаешь, почему у тебя могут быть проблемы с морской прогулкой?.. – продолжала я, не повышая голоса. – Открою тебе небольшой секрет, о котором помалкивает господин инквизитор: тебя велено вернуть на родину – это верно, а целиком ты окажешься на том берегу, или туда прибудет всего лишь одна твоя голова – подобные мелочи не так и важны. Скажу больше: для многих из власть держащих предпочтителен именно второй вариант, то бишь им будет вполне достаточно вида твоей несчастной головы. Причина подобного выбора мне неизвестна – простолюдинам ваши игры знать не дано! Наверное, чтоб разом исключить тебя из каких-то сложных раскладов... В итоге все для вида поплачут над твоей забубенной головушкой, да и похоронят ее в дальнем уголке семейного склепа, чтоб впредь никому глаза не мозолила. Ну, не мне тебе пояснять придворные интриги. Больше того – нам куда удобнее тащить всего лишь одну голову, а не вкупе со всем остальным: голова молчит, не ноет и не угрожает, кормить-поить ее тоже не надо, и к тому же можно не опасаться, что она куда-то убежит. Так что учти: будешь себя плохо вести – и при очередном нападении фадермуса твоя прекрасная головушка может быть случайно откушена этой ужасной птичкой, а тело жадный фадермус утащит с собой, и наверняка сожрет его втихую... Вот горе-то, верно?! А чего иного можно взять от этого ужасного существа, для которого нет ничего святого?! Ох уж это местное зверье, которое, вообще-то, сдохло много лет тому назад, а сейчас ни с того, ни с сего, вдруг ожило, и, как выяснилось, весьма кровожадно...
– Вы не посмеете!.. – несмотря на солнечный день, было заметно, как побледнел принц.
– Кто – я?.. – постаралась ухмыльнуться как можно более презрительно. – А ты, как я погляжу, все еще не потерял веру в человечество. Ну, трудно судить о пристрастиях других, а мне нравится пояснять некоторым идиотам, как жесток и безжалостен этот мир.
– Гордвин, она просто пытается тебя напугать... – подал голос чернокнижник. – С особами королевской крови без суда и следствия так никто не позволит поступить, а иначе по возвращении домой за подобное ее ждет казнь!
– Господин чародей... – мой голос был изысканно вежлив. – Очевидно, у вас зрение куда лучше, чем у меня, потому как я на многие версты вокруг не вижу ни судьи в мантии, ни возмущенного адвоката, ни, тем более, прокурора. Стражников, готовых жизнь положить ради торжества закона, порядка и справедливости, тут тоже не наблюдается. Кстати, свода законов для этой страны на данный момент просто-напросто не существует, и аристократы с чернью находятся в равном положении. Ну, а раз дела обстоят столь невеселым образом, то в этих диких местах всегда прав тот, кто сумел выжить, и тот, кто сильнее. Или вы так не считаете?