Стылая - Страница 112

112

– Пошли дальше.

– О чем вы с ним поговорили?.. – поинтересовался Павлен.

– Можно сказать ни о чем... – махнул рукой Павлен. – Я не очень хорошо знаю местные языки, а у этого старика не было желания разговаривать. На все мои вопросы у него был один ответ и звучал он примерно так: ничего не знаю, вашего языка не понимаю, и идите, люди добрые, своей дорогой!..

– Думаете, обманывает?

– Почти наверняка... – кивнул головой Коннел. – Только вот невозможно разговорить местных, если они не желают отвечать – в этом вы мне поверьте на слово.

– Интересно, кто он такой и что тут делает?.. – вопросов у Павлена хватало.

– Мне и раньше говорили, что на Птичьей Горе селятся лишь одиночки, и, похоже, мы только что встретили одного из них. По слухам, эти люди то ли травы тут собирают, то ли колдуют... Говорю же – Птичья Гряда пользуется дурной славой, и от разговоров о ней местные обычно уклоняются... Ладно, сейчас не до этого человека, тем более что наше присутствие ему явно в тягость – мужик, похоже, только что не одичал от одиночества. Нам же стоит поискать место, где можно переночевать более-менее безопасно.

В этот раз подходящее место мы искали довольно долго – чуть ли не час, но, в конце концов, нам улыбнулась удача. То, что мы выбрали для ночевки, внешне куда больше напоминало шалаш из каменных плит, беспорядочно сваленных друг на друга, пускай даже вход в этот каменный шалаш был довольно узким, и в него нужно было не проходить, а почти что протискиваться. К тому же свободного места внутри этого шалаша было не ахти как много, и спать нам придется едва ли не впритык друг к другу, но зато там было сравнительно безопасно. Ну что ж, это далеко не самый плохой вариант.

Пока мы с Якубом таскали для костра ветки и сучья, Коннел с отцом Арном отправились на охоту, которая оказалась довольно-таки удачной, хотя это еще как сказать – уж слишком своеобразной оказалась добыча. Во всяком случае, через какое-то время на костерке перед входом в пещерку жалились три зверька, отдаленно напоминающие крупную крысу. В любое другое время я бы не рискнула есть что-то подобное, но голод, как говорится, не тетка, да и никаких иных разносолов тут явно не ожидалось. Даже Якуб, который вначале отказался, было, готовить этих зверьков, все же понял, что ничего иного на ужин все одно не будет, и потому выражал нам свое недовольство не так долго, как я того опасалась. Главное, ужин нам был обеспечен, а крысу мы сейчас будем есть, или наворачивать очередную ящерицу – на такие мелочи я уже не обращала внимания.

Ночью я проснулась потому, что кто-то тронул меня за плечо – оказывается, это отец Арн, который в это время дежурил, заметил появившееся снаружи странное свечение и на всякий случай решил разбудить всех. Взглянув на неширокой отверстие, заменяющее вход, я заметила, что он, и верно, словно бы немного освещен. Странно: костер у входа мы тщательно затушили, на свет луны это не похоже, так что же может разгонять тьму посреди ночи?

– Погодите... – негромко произнес Коннел. – Вы пока сидите тут, и постарайтесь особо не разговаривать, а я сейчас вернусь – надо выяснить, в чем тут дело.

Наш проводник выскользнул наружу, а я внимательней всмотрелась в слабый свет, льющийся снаружи – ровный, золотистый, и даже, можно сказать, красивый... Возможно, это все же луна? Нет, лунный свет не такой, тут что-то совсем иное.

Глянула на своих спутников, и невольно отвернулась, пряча улыбку: господин инквизитор еще с вечера всерьез взялся за сохранение высокого морального облика отца Витора, для чего перед сном едва ли не в приказном тоне велел мне расположиться на ночевку у одной стороны нашего каменного шалаша, а святому отцу – у противоположной. Конечно, спорить с господином инквизитором я не стала, тем более что не следует конфликтовать из-за такой мелочи, но про себя отметила, что Пес Веры имеет относительно меня серьезные подозрения. Неужели Павлен всерьез опасается, что посреди ночи я потащу его подопечного куда-то в темное место для того, чтоб поколебать высокие нравственные устои праведного служителя церкви? Вообще-то подобное мне бы и в голову не пришло, но господин инквизитор, видимо, имеет насчет меня некие опасения. Хм, так и вообразишь себя роковой женщиной, походя сбивающей с пути истинного непорочного служителя Небес!

Коннела не было менее минуты, после чего мы услышали его шепот:

– Идите все сюда, только тихо, а не то спугнете кое-кого!.. Быстрее! Такого зрелища вы точно никогда не видели!

Судя по радостно-возбужденному шепоту проводника, нам, и верно, предстояло увидеть нечто необычное, и опасности тут не было никакой. Ну, лечь спать мы всегда успеем, а вот что нам желает показать Коннел?

Снаружи, и верно, было несколько светлее, чем в обычную безлунную ночь, а сегодня была именно такая. Тем не менее, удивительный золотистый свет словно бы освещал то место, где мы расположились, и казалось, будто источник этого света находится неподалеку от нас... Интересно, что это может быть? Конечно, лишний раз совать свой любопытный нос во все непонятки не следует, особенно в этих местах, но если тебе в открытую предлагают это сделать, то почему бы и не послушаться?

Повинуясь молчаливом приказу Коннела, мы едва ли не ползком преодолели пару десятков шагов, и, миновав небольшой холм, узрели совершенно необычное зрелище, во всяком случае, у меня от увиденного только что горло не перехватило.

Неподалеку от нас, среди каменных россыпей, сидела птица немыслимой красоты. Большая, с мощным загнутым клювом и хищными лапами, украшенными длинными когтями, птица чем-то напоминала орла, но в то же время привлекала внимание своим сказочным оперением, которое в прямом смысле этого слова сверкало, причем так ярко, словно было сделано из полированного золота. Это еще не все: тот самый свет, из-за которого нас разбудил отец Арн, шел как раз от этой птицы, вернее, от ее потрясающего оперения. Оно не просто сияло чистым золотым светом, вдобавок это изумительное оперение сверкало, переливалось всполохами ярких искр, освещая все вокруг дивным сиянием, подобного которому я никогда не видела ранее... Я даже невольно прикрыла глаза ладонью – так их резал слишком яркий золотой свет, исходивший от необычной птицы. Сейчас это волшебное создание сидело на каком-то камне, раскинув по сторонам свои большие крылья, и, казалось, сказочная птица вот-вот взлетит на ночное небо, где будет сиять не хуже других звезд, а может, и куда ярче. Дивное зрелище! Недаром потрясающей красотой этой удивительной птицы были зачарованы все, даже наши строгие священники.

112