Стылая - Страница 51

Написанное чуть небрежным почерком на немного странной, зеленоватой бумаге, письмо просто-таки дышало желанием счастья и тоской по несостоявшейся любви. Так может писать только бесконечно любящий человек... Интересно, кто она, та женщина, которой оно было написано? Очень хотелось на нее посмотреть, да и на автора письма тоже... А вдруг его, и верно, написал тот самый человек, которого мы ищем? Возможно, он на самом деле разлучен с той, кого так любит? Тогда его обязательно нужно отыскать и вернуть домой!

– Я могу оставить это письмо у себя?.. – наконец произнесла хозяйка, по-прежнему не отрывая глаз от текста. Похоже, не только на меня одну это послание произвело должное впечатление. – Хотя бы на несколько дней...

– Нет!.. – я почти что выхватила бумагу из рук женщины. – Об этом даже речи быть не может!

Еще бы: Павлен, давая мне это письмо, предупредил – если я его потеряю, то в будущем от заслуженной кары меня не спасут никакие заслуги. Когда такое говорит инквизиция, то к ее словам надо отнестись со всей серьезностью, и если сидящая рядом женщина будет настаивать на своем, то бишь вновь потребует себе это послание, то наш разговор закончится скандалом, а то и чем похуже. А этой особе очень хочется оставить письмо у себя, и если только я позволю ей это, то можно не сомневаться – этого старого листа бумаги я больше не увижу. Зачем хозяйке публичного дома это письмо? Трудно сказать, но, скорей всего, даже такой прожженной бабе хочется иметь у себя нечто, говорящее том, что в этом мире есть место высокой любви и искренним чувствам. Эта особа может даже со временем внушить себе, будто это послание адресовано именно ей – с нее станется! Во всяком случае, мое желание не расставаться с письмом выглядит совершенно обоснованно.

Вне моих опасений, хозяйка лишь вздохнула:

– Понимаю. Такое письмо надо получить самой... Но ты хотя бы опиши мне внешность своего кавалера. Сюда многие приезжают не под своими именами, так что...

Итак, мы подошли к главному моменту, ради чего я пришла сюда, и убаюкивала эту бабу сказками о неземной любви. Сейчас мне надо быть очень внимательной, и молить всех Богов о том, чтоб ни в коем случае не ошибиться и не упустить нужный момент...

– У него голубые глаза, светло-русые волосы... Ой, да у меня есть его портрет!.. – я достала медальон и открывая его. – Вот, посмотрите...

Хозяйка взяла в руки медальон, посмотрела на портрет... О, вот на ее лице невольно отразилось недоумение, растерянность, потом она бросила короткий взгляд на меня, и снова перевела глаза на медальон... И пусть все это длилось лишь пару мгновений, тем не менее я увидела все, что хотела. Фу, теперь у меня есть, что сказать Псу Веры...

Дело в том, что некоторые люди, вроде этой женщины, занимающиеся не совсем законными делами – они никогда не скажут лишнего, как бы их об этом не просили. Даже в том случае, если им хорошо заплатят за нужные сведения – даже тут они могут промолчать о многом, утаить, или же сказать далеко не все. Вот потому-то, чтоб узнать нужное, надо вначале как-то расположить к себе человека, сделать все, чтоб он не чувствовал опасности, исходящей от тебя – и именно в этот момент задать нужный вопрос. Ну, правду-то тебе все одно вряд ли скажут, но застигнутый врасплох человек своим поведением невольно может подсказать ответ на так интересующий тебя вопрос. Вот как раз именно этим я и занималась весь последний час...

– Ну, не знаю... – задумчиво протянула хозяйка, рассматривая портрет. К этому времени она уже вновь стала милой и обаятельной женщиной. – Одно могу утверждать наверняка – я совершенно уверена в том, что ранее этого парня никогда не видела. А такой портрет стоит немалых денег... Он из богатой семьи?

– По его словам – из очень богатой.

– Говоришь, он приехал сюда два года назад?

– Да. А перед своим отъездом подарил мне на память этот медальон...

Когда же я покинула этот дом, то только что пот со лба не вытерла! По счастью, у меня все получилось: чего я хотела узнать – то узнала, и пусть теперь господин инквизитор от меня отвяжется, и с остальным разбирается сам.

Кстати, перед тем, как распрощаться, женщина вновь сообщила мне прямым текстом о том, что у нее уважаемое заведение, а небольшая подработка еще никому не помешала. Дескать, если только у меня появится необходимость заработать неплохие деньги, то она рада будет видеть меня у себя, и согласна заплатить даже вдвойне, если не втройне! И вообще, нет ничего плохого в том, если я как-нибудь вечерком, да хоть сегодня!, приду к ней в гости просто для того, чтоб приятно провести время в хорошей компании, ведь молодость быстротечна, и надо успеть повеселиться... Ох, сладкоголосая ты птица, я ранее уже достаточно наслушалась историй о том, как наивных дур убаюкивающими разговорами садят на крючок, сорваться с которого нет никакой возможности.

Вернувшись на корабль, я во всех подробностях пересказала Павлену разговор с хозяйкой публичного дома. Не знаю, что он думал, но у меня в голове было другое: если только станет известно о моем посещении того злачного места, то, боюсь, торговцы могут начать сбивать цены...

– В общем, она взяла у меня авансом все пятьдесят золотых, что вы мне дали... – закончила я свой рассказ. – Сумма, между прочим, немалая, и неизвестно, сколько она запросит еще. Я не раз видела таких людей – они будут тянуть из вас деньги без остановки, но и пальцем не пошевелят, чтоб помочь.

– Сейчас речь не о деньгах... – махнул рукой Павлен. – Меня интересует совсем другое.

– Эта дама из числа тех, с кем лучше не иметь дела. Однако ваша стратегия сработала: вначале я выдала ей рассказ о великой любви, а затем это удивительное письмо по-настоящему выбило ее из привычной колеи, размягчило, настроило на лирический лад. Чего уж там говорить – я тоже нахожусь под впечатлением прочитанного. Скажите, а кто писал это послание? Кому оно предназначалось?